Федоренко Н. В.
Политические убийства и убийственная политика
Нетрудно заметить, что началу большинства войн прошлого предшествовали если и не спланированные, то потом оказавшиеся весьма кстати убийства как известных в мире политиков, так и больших групп рядовых людей. Эти убийства должны были сделать предстоящую войну неизбежной и ускорить начало боевых действий. Развязывание любой войны её инициаторами непременно сопровождалось убийственной политикой по отношению не только к странам-противникам, но нередко и к собственным государствам. Это можно наблюдать и в наши дни, тем более, что к лету 2014 года атмосфера международных отношений в своём развитии всё больше напоминала ситуацию середины лета 1914 года. Сто лет назад она породила во всём мире первую большую войну, которая объективно была неизбежной. Нынешняя ситуация фатальной неизбежности войны в себе не содержит, но её и не исключает. Представляется интересным путём сравнительного анализа изучить расстановку политических сил, цели и действия лидеров противоборствующих стран, политику и настроения истеблишмента в ведущих странах мира как сто лет назад, так и сейчас.
Мы видим, что как в начале прошлого века, так и теперь наряду с резким обострением межгосударственных отношений пролилась и человеческая кровь. Если тогда жертвами политических убийств были отдельные государственные деятели, то 17 июля 2014 году политические провокаторы уничтожили уже 298 ни в чем неповинных людей, сбив малазийский «БОИНГ 777» в такой расчётной точке, чтобы бросить тень вины за это опять же на Россию.
Рассмотрим два политических убийства перед первой мировой войной: в России – премьер-министра П.А.Столыпина 1 (14) сентября 1911 года и в Австро-Венгрии – наследника престола эрц-герцога Франца Фердинанда 28 июня 1914 года. Внешне между ними трудно найти какое-то сходство, кроме самого факта убийства. Они были совершены в разные годы, в разных странах, разными исполнителями и с разными целями. Но их объединяют два немаловажных обстоятельства. Во-первых, оба произошли в период активного противостояния между странами Тройственного союза и Сердечного Согласия. Во-вторых, последствия обоих убийств оказались в числе причин гибели Австро-Венгерской и Российской ипмерий.
Россия, 1907-1910 гг. Энергичная деятельность премьер-министра П.А.Столыпина приносит свои плоды. В экономике наблюдаются самые высокие в мире темпы роста промыщленности. Внешняя политика России довольно с заметным националистическим оттенком строго направлена на реализацию идеи П.А.Столыпина о создании на мировой арене «Великой России». Казалось бы, высокий рейтинг премьера в стране и за рубежом царский двор должен был только радовать, но не тут-то было. Рейтинг премьера затмил самого царя, и премьер-министр стал Николаю II в тягость.
14 сентября 1911 года в зрительном зале киевского театра П.А.Столыпин во время антракта был смертельно ранен выстрелом из пистолета членом эсеровской боевой организации Дмитрием Григорьевичем Богровым. То, что несколько раз не удавалось целым группам эсеровских террористов под руководством агента Охранного отделения Евно Азефа, внешне свободно сделал, как было сказано в официальном сообщении, «одиночка-террорист».
Архивы не содержат документов о причастности царской семьи к организации убийства П.А. Столыпина, но ряд моментов в действиях отдельных представителей власти до и после убийства вызывает, по меньшей мере, недоумение. За организацию охраны премьер-министра отвечал жандармский подполковник Н.Н. Кулябко (1873-1920), по отзывам знавших его людей человек беспринципный, интриган и карьерист. Он на оперативной связи, помимо других агентов, имел и ранее завербованного в боевой эсеровской организации Д.Г. Багрова, освещавшего полиции деятельность эсеров под псевдонимом «Аленский». Вопреки строжайшему приказу одного из руководящих жандармских документов, запрещавшего использовать агентуру в толпе при охране какого-либо государственного лица, Н.Н. Кулябко оформил «Аленскому» пропуск в театр в день и час нахождения там П.А. Столыпина. Д.Г.Багров по натуре был выраженным холериком с неуправляемыми поступками, склонным к истерикам. Своей ненависти к П.А.Столыпину Д.Г. Багров не скрывал даже на явках с Н.Н. Кулябко, в день покушения подполковник увидел у своего агента револьвер, но никаких действий по обезоруживанию «Аленского» не предпринял и поспешил в театр. Н.Н. Кулябко покушение предотвратить не смог, но в результате служебного расследования по указанию свыше был всего лишь уволен, уголовного наказания за служебное преступление не понес, «на гражданке» занялся оптовой торговлей швейными машинками.
Есть все основания полагать, что Н.Н. Кулябко решил эффектно реализовать задуманное им пресечение очередного покушения на российского премьер-министра, вовремя схватить Д.Г. Багрова за руку, при этом лучше всего его пристрелить. Затем следовали слава, награды, повышения. Не получилось. В тоже время смерть затмившего «царя-батюшку» П.А. Столыпина была как нельзя кстати. Николай II и его окружение смерть премьер-министра восприняли спокойно. На похоронах никто из родных царя и сам император не присутствовали. Можно с уверенностью сказать, что если царский двор и не был причастен к убийству премьер-министра, то его смерть верховную власть вполне устроила. При дворе опять оживилась так называемая «немецкая партия», под влиянием которой вплоть до августа 1914 года находился и сам император.
Царь и его родственники хотя и носили фамилию Романовы, но в действительности являлись представителями голштин – готторпской ветви германских правителей. Вплоть до августа 1914 года Николай II среди своих близких не скрывал своих симпатий к кайзеру Вильгельму II, высказывал сожаления, что Россия связана союзническими отношениями с республиканской Францией, а не с монархической Германией, что было бы гораздо логичнее. При дворе укреплялось мнение, что в России именно немцы являются костяком государственности, так как в армии, на флоте и в государственном аппарате их уже десятки тысяч человек. Россия не воевала с немцами со времен Семилетней войны, ныне прочно связана с ними экономическими, политическими и кровно родственными узами. Николай II был убежден, что в XX веке война России с Германией – нонсенс, в конце июля 1914 года заявил, что того кто считает войну с немцами реальной и скорой следует отправить в дом умалишенных. Начавшееся перевооружение русской армии, поэтому шло ни шатко, ни валко, планировалось завершиться только к 1917 году. За сутки до начала войны с Германией царь получил от Вильгельма трогательное письмо с уверениями в любви и долгой дружбе между странами. Николай II письмо прочел с удовольствием...
Летом 1914 года на территории Боснии и Герцеговины должны были состояться большие учения австро-венгерской армии, для общего руководства учениями в Сараево прибыл наследник престола племянник императора Франца-Иосифа 51-летний Франц Фердинанд. Наследника при венском дворе откровенно не жаловали. Вопреки существующей традиции женат он был не на невесте из царствующего европейского дома, а на «рядовой» чешской аристократке Софии Хотек, из-за чего их дети были лишены права занимать австро-венгерский престол. По своим политическим убеждениям Фердинанд был ярым русофобом и славянофобом, но отстаивал идею создания Австро-Венгро-Славии с участием Хорватии в ущерб всем остальным славянским народам. Его представления об этом позже после разгрома Югославии легли в основу создания фашистами «независимого» усташского государства Хорватия под руководством славянского нациста – «поглавника» Анте Павилича. По целому ряду внутри политических проблем в их оценках и путях решения расходился с мнением престарелого императора Франца-Иосифа II, к войне с Россией без долгой и сложной подготовки относился неодобрительно.
К лету 1914 года обстановка в Сараево обострилась до крайности, действия подпольной террористической организации «Млада Босна», в целом руководимой из Белграда, поставили Боснию на грань внутренней усобицы. В этих условиях меры австрийских властей по охране Фердинанда, начиная со дня его прибытия в Сараево и до часа гибели эрцгерцога, ничем иным, как прямым пособничеством террористам объяснить нельзя. Давно ушли в прошлое времена, когда венценосные государи могли безбоязненно разгуливать по улицам своих столиц. Начало XX века ознаменовалось в мире целым каскадом политических убийств на территории от Санкт-Петербурга до Парижа. На этом фоне действия сараевской полиции по пресечению действия подпольщиков из «Млада Босны» выглядят, по меньшей мере, странно, если не сказать резче. Работники австрийского политического сыска в провинции Босния и Герцеговина хорошо были осведомлены о многих планируемых шагах местной националистической организации под руководством Неделько Габриновича, даже несколько раз его арестовывали, но вскоре отпускали на свободу. Недавно окончивший гимназию Гаврила Принцип полиции был хорошо известен своими антиавстрийскими выходками, тоже арестовывался и отпускался, но в день прибытия в Сараево эрцгерцога полицейскими нейтрализован не был. За несколько дней визита в Сараево наследника престола все местные газеты сделали то, что с точки зрения любой службы безопасности является выдачей противнику государственной тайны. Они напечатали подробнейший маршрут движения правительственного кортежа Фердинанда по Сараево с пояснениями о том, где и зачем были спланированы остановки. Выбор самой даты визита эрцгерцога в Сараево с предполагаемыми казенными празднествами по этому поводу сербской общественностью было воспринято как издевательство над славянскими традициями. С 1388 г. для всех сербов 28 июня является днем национальной скорби. В тот день и год произошла трагическая битва сербов с турками на Косовом поле, повлекшая за собой многовековое турецкое иго на Балканском полуострове. Любые празднества в такой день в сербском сознании означают свистопляску на гробах мучеников.
28 июня 1914 года Франц Фердинанд, его жена София и наместник императора в Боснии генерал Оскар Потиорек в открытом автомобиле «Мерседес» двигались в составе кортежа по улицам Сараево на большой скорости. Стоявшему в толпе у кромки тротуара Неделько Габриновичу удалось вбросить в машину наследника австро-венгерского престола обвитую рубленой проволокой гранату прямо на колени эрцгерцогу, но Фердинанд успел оттолкнуть ее назад под колеса третьей машины. Взрывом убило водителя этой машины, двух офицеров полиции и ранило прохожих.
Через несколько часов эрцгерцог и его жена выразили желание отправиться из своей резиденции в госпиталь, куда поместили раненых прохожих. Когда выехали на улицы Сараево, генерал Потиорек вдруг заявил, что езда по главным улицам города чрезвычайно опасна. Он приказал водителю свернуть в ближайший проулок. Машина снизила скорость до 10 км в час. А сопровождавший их граф Гаррах демонстративно обнажил саблю и в грозной позе стал на подножку машины. «Мерседес» вскоре уткнулся лобовой частью в бровку тротуара и заглох прямо пред Гаврилой Принципом, который от неожиданности быстро вытащить из-под одежды приготовленную бомбу не смог, поэтому выхватил пистолет и с трех-четырех метров расстрелял Фердинанда и его жену.
Так кому же мешал наследник австрийского престола эрцгерцог Франц Фердинанд? Австро-Венгерской монархии? Ничего подобного! В этой стране никто никогда и не думал лишать его положения наследника. Заинтересованные в нейтрализации эрцгерцога политические силы высветились быстро. Австро-Венгрия по факту убийства поначалу выдвинула Сербии условия, хотя и унизительные, но для сербов все ещё терпимые, но в политическую игру решительно вмешалась Германия. Политическое давление Берлина на Вену вынудило австрийцев пересмотреть свои требования к Белграду, и в качестве предварительного условия для димломатического разбирательства потребовать ввода австрийских войск в Сербию. Ультиматум Вены в Белграде был отвергнут. На следующий день сербская столица подверглась бомбардировке.
Германия к 1914 г. сочла себя достаточно подготовленной для схватки со странами Антанты во имя передела колониального «пирога» и удовлетворения территориальных аппетитов в Европе. Но ее главная союзница Австро-Венгрия с отмобилизованием своих вооруженных сил не спешила и совершенно не была настроена начать войну на Востоке уже через месяц-другой. В Берлине вдруг забеспокоились состоянием здоровья престарелого императора Франца-Иосифа, поскольку близкая смена монархов в Вене Берлину ничего хорошего не сулила. Наследник Франц Фердинанд был и русофобом, и славянофобом, но в случае своего прихода к власти никоим образом не допускал начала войны с Россией в ближайшие годы. В глазах германских властей этим Фердинанд и подписал себе смертный приговор. Германия издавна оказывала сильное влияние на австрийское общество, и немцам не составляло большого труда воздействовать в нужную для себе сторону на те или иные австрийские государственные институты. Следствие по делу Гаврилы Принципа и сараевского отделения «Млады Босны» отошло на задний план. Впереди перед всем европейским обществом во весь рост встал призрак скорой большой войны.
Послестолыпинская Россия заметно приобрела оттенок страны, где стали поочередно вольготно себя чувствовать сначала «германская», затем «британская» партии иностранного влияния, что прямо сказывалось на внешней политике царского двора. В те дни в странах Тройственного Союза усиленно пропагандировалась матрица: сербы и Россия – главные источники мировой угрозы, их средства массовой информации муссировали злорадную мысль, что, если Россия не окажет никакой помощи Сербии, пусть даже заведомо обреченной на полный разгром, то она гарантированно утратит свой имидж защитницы двухсотмиллионного общества славян Европы. Россию откровенно провоцировали на активные ответные действия, дабы в глазах мирового общественного мнения выставить агрессором.
К 31 июля 1914 г. Россия произвела демонстративную частичную мобилизацию резервистов. Для Германии этого было достаточно, и кайзер немедленно «дорогому Ники» объявил войну. В России началась борьба с германизацией общественного сознания. Ей на смену быстро сформировалась «британская» партия, что является одним из парадоксов российского общества 1916/ 1917 г.г.
Уход Петра Аркадьевича Столыпина из политической жизни России в определенной мере ослабил позиции «государственников» в партиях конституционных демократов и октябристов, ратовавших за всемерное увеличение инвестиций в экономику со стороны, прежде всего, русского капитала и отстаивавших идею постепенной модернизации существующей в стране политико-правовой системы с целью своевременного сглаживания наиболее острых углов в политической жизни страны. Убийство же эрцгерцога Фердинанда стало классическим поводом для немедленного развязывания на земном шаре всеобщей войны.
Литература
1. Воронин В., Табачник Д. Петр Столыпин. Крестный путь реформатора. – М.: Молодая гвардия; Серия: Жизнь замечательных людей – 2012. – 416 с.
2. Мусский И.А. 100 великих заговоров и переворотов. – М., 2004.
3. Рыжов К. Все монархи мира. Западная Европа. – М.: Вече, 1999.
4. Сифакис К. Энциклопедия покушений и убийств. – М.: Вече, 1998.
5. Сядро В. 50 знаменитых загадок истории XX века. – М.: Фолио, 2011.
6. Фон Бок М. Воспоминания о моем отце П.А. Столыпине. – М.: Эксмо, 2014.
