Чирцова М. Г.
100 лет с начала организации добычи йода на Европейском Севере России
Целебные свойства морских водорослей знали и использовали еще в древних приморских цивилизациях. Но в привычном для нас виде йод появился сравнительно недавно. Впервые кристаллики вещества фиолетового цвета случайно получил из морских водорослей французский химик Бернар Куртуа в 1811 г. В России одним из первых еще в 1860-е гг. йодную настойку при лечении ран стал применять хирург Н.И. Пирогов. Обработку тканей вокруг ран водными и спиртовыми растворами йода ввел в практику в 1904 г. русский военный врач Н.М. Филончиков [7], у которого не было возможности и средств, чтобы поделиться этим опытом с медицинской и научной общественностью. В результате приоритет в обеззараживании операционного поля йодной настойкой принадлежит итальянцу А. Гроссиху, который пропагандировал это средство с 1908 г. и подкрепил свои действия серьезным обоснованием с большой подборкой статистических данных [2].
Накануне Первой мировой войны было понятно, что потребуется много лекарственных и дезинфицирующих средств, в том числе йода, широко применяемого в медицинской практике в виде йодистых мазей, настоек, сиропов, пилюль, люголевского раствора, йодистого кальция, бария, искусственных йодистых минеральных вод и т.п. В целях экономии этого дорогостоящего средства фармацевты начали проверять эффективность йодного раствора при разбавлении до максимума и видоизменять классический состав, добавляя метиловый спирт.
Проблема состояла в том, что до 1914 г. в России своей йодной промышленности (как и многих других) не было. Йод импортировался в основном из Германии. С началом войны военная медицина оказалась в тяжелом положении, так как импорт йода практически прекратился: союзники отправляли запасы йода в свои армии, а нейтральные страны на пике спроса взвинтили на него цены. Таким образом, с самого начала войны вопрос об использовании природных минералогических ресурсов России встал со всей остротой. При Комитете военно-технической помощи, консультативно-вспомогательной организации ученых и техников, целью которого было установление связи между специалистами различных областей на почве обороны, была организована Комиссия сырья, задачей которой стало изучение залежей минерального сырья в России, его добычи и применения. Председатель комиссии А.Е. Ферсман (известный геолог, выдающийся минералог и геохимик) стал вдохновителем ее работы [6].
Тем временем в продаже стали появляться подделки йода, изготовленные с помощью марганца. Йод пытались добывать и уже из использованных перевязочных материалов, бывших в употреблении тампонов и палочек и других предметов, бывших в соприкосновении с ним. Перевязочные средства также использовали вторично [9].
Первая мировая война началась в условиях сильной нехватки медикаментов и препаратов для дезинфекции, и перед Россией встала задача организации собственного производства ранее импортировавшихся лекарств, и в том числе организации собственного йодного производства [1]. Эти вопросы регулярно поднимались на заседаниях и в выступлениях Общества Красного Креста, Всероссийского союза городов, Всероссийского земского союза и других организаций, взявших на себя проблему оказания помощи раненым и больным воинам. В результате при активном участии Русского физико-химического общества при Управлении верховного начальника санитарной и эвакуационной части был создан отдел по улучшению химико-фармацевтической промышленности России, члены которого развили активную деятельность. Были привлечены опытные химики, которым удалось организовать в лабораториях университетов и в специальных мастерских получение сравнительно широкого ассортимента лекарственных средств в Москве, Петербурге, Киеве и других городах. Однако это не могло обеспечить всех нужд в медикаментах армии и населения.
В связи со сложившейся ситуацией запреты, которые тормозили в России развитие химико-фармацевтической промышленности, были несколько ослаблены. Московский военно-промышленный комитет, состоящий из ученых и промышленников, составил многолетний план развития новой отрасли, определив направление поиска (морские водоросли, минеральные источники). К местам, где можно было найти сырье, были направлены научные экспедиции.
В Москве состоялось заседание нового Комитета по организации производства медикаментов, который приступил к розыску мест в России, где была бы возможна выработка йода. Для этого была отправлена научная экспедиция во главе с С.Н. Наумовым и Н.И. Кусановым на Белое море, к Соловецкому монастырю, где в изобилии встречаются водоросли, дающие при сожжении в золе много йодистых солей. На отправку экспедиций комитетом отпущено 500 рублей [9].
Одновременно начались изыскания в других регионах Российской империи. Но эти опыты практического результата не дали. Отчет «Клинической выставки «Обеспечение независимости России от заграницы в области практической медицины», прошедшей в конце 1915 г., содержит грустные и откровенные факты: продажного русского йодного производства нет, хотя сделано немало попыток для его добычи в значительном масштабе; а вследствие отсутствия достаточного количества отечественного йода нет и различных йодистых препаратов» [8].
В результате всех попыток Архангельск оказался единственным местом, где действительно было налажено настоящее производство йода, причем на государственные деньги. Совет министров одобрил законопроект Министерства юстиции о признании морских водорослей, служащих для добывания йода, государственной собственностью [4]. Как сообщала газета «Вечернее время», из Петрограда в Архангельск выехала экспедиция профессора Вячеслава Евгеньевича Тищенко для исследований водорослей Белого моря и возможности добычи из них йода с помощью местных кустарных производителей. Экспедиция была организована на средства попечительницы Петроградских лазаретов Елизаветы Михайловны Терещенко и принята под покровительство верховного начальника санитарной и эвакуационной части принца Александра Петровича Ольденбургского, который, занимаясь организацией санитарного дела в действующей армии, привлекал к работе неправительственные организации [4]. Елизавете Михайловне Терещенко в 1914 г. во время посещения госпиталей пришла в голову мысль организовать производство йода на Русском Севере. Она обратилась к ученому мирового уровня, ученику Александра Михайловича Бутлерова и ассистенту Дмитрия Ивановича Менделеева, профессору кафедры Петроградского университета Вячеславу Евгеньевичу Тищенко, которым совместно со студентом И. Л. Рабцевич-Зубковским, ставшим впоследствии именитым химиком, в 1914 г. был предложен новый способ получения йодистого метилена. Предложенный проект поддержали принц А.П. Ольдебургский, министр народного просвещения Павел Николаевич Шварц, а также заинтересованные в этом деле инженеры, священники и ученые. С помощью капиталов семьи Терещенко и под руководством В.Е. Тищенко в 1914–1918 гг. были разработаны технология получения йода из морских водорослей и способы получения ряда химически чистых реактивов.
Благодаря объединенным усилиям всех заинтересованных сторон, в течение всего двух лет проблема была решена: уже в 1915 г. научные экспедиции провели исследования беломорских водорослей и подтвердили, что водорослей в Белом море достаточно и их можно использовать в промышленных целях, химики создали технологию получения йода, инженеры-строители разработали проект и смету завода. Техник акцизного управления С.Ф. Седов сделал в военно-промышленном комитете доклад о возможности добывания йода из водорослей Белого моря. По его мнению, производство йода в Архангельске должно было быть выгодным, так как по проведенным опытам получалось, что % йода в водорослях Белого моря выше, чем из других районов – из золы получается до 2,7% чистого йода. Лучшие водоросли – в районе Унская губа (Соловки, о. Сорока). Экспедиция профессора Тищенко подтвердила % содержания и дешевое производство. Министр финансов П.Л. Барк разрешил использовать имеющиеся в управлении контейнеры, цистерны и прочее оборудование и отпустил средства на добычу йода [3].
В 1916 г., после проведения первых опытов по использованию водорослей Белого моря для производства йода, «в Архангельске на средства Управления верховного начальника эвакуационной и санитарной части» [1] было начато строительство завода (место находилось между современными улицами Вологодской и Шубина). 23 августа состоялась закладка завода, на котором предполагалось добывать ежегодно до 300 пудов чистого йода. Руководителем предприятия был назначен профессор Тищенко [5].
В конце 1917 г., когда в России произошла последняя и самая серьезная революция, в Архангельске полным ходом возводился новый завод для переработки йода. В январе 1918 г., когда начался период интервенции, он был сдан в эксплуатацию и заработал. Здание первого йодного завода представляло собой длинное одноэтажное здание с темными бревенчатыми стенами и узкими окошками. Снесено оно было в 1980-х годах. Его мощности были рассчитаны на переработку в год 2000 т золы водорослей, содержащей в среднем 0,4 % йода. Заготовка золы для производства йода была организована артелью старателей на островах Белого моря: Жижгине, на Большом и Малом Жужмуе, и возле Поноя. Предполагалось выпускать ежегодно 8 тонн йода и 500 тонн калийных солей. Однако эти ожидания не оправдались. Причина была в суровом климате, который давал возможность производить заготовку водорослей не более 5-6 месяцев в году. Слишком сложное оборудование для траления водорослей из-за их ботанических свойств (прочного прикрепления ко дну) заставило устроителей остановиться на сборе водорослей, выбрасываемых морем и добываемых местными жителями кустарным способом, что было нерационально и не обеспечивало сырьем нужного количества, поскольку при лежании на берегу водоросли теряют 25–40 % йода. К тому же сушение и сожжение водорослей требовало большого количества топлива, что усложняло и удорожало производство.
Причины неуспеха были следующими: завод находится на расстоянии 200 км морского пути от центра заготовки золы водорослей, а стоимость доставки золы в Архангельск составляла примерно 10 рублей за тонну. По мнению устроителей, производство могло быть выгодным, невзирая на отдаленность сырья, при условии содержания в золе 0,4 % йода. Но фактический выход оказался только 0,075 %, что легло высоким накладным расходом на выпускаемый йод, и делало его производство убыточным. Видимо, было ошибкой строить завод в Архангельске, а не в районе добычи водорослей, на о. Жижгине [1].
На этом история переработки водорослей на Севере не закончилась. Работы по изучению природных богатств, начатые в 1914 г., дали свои результаты позже. Особенно они сказались во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Но это уже история другого периода.
Литература
1. Бычков И. Йодная проблема в СССР // Бюл. Нар. Комиссариата здравоохранения РСФСР. – 1927. – № 12. – С. 19–22.
2. Гейлер Л. И. О приоритете Филончикова в вопросе обработки операционного поля // Вестн. хирургии. – 1953. – Т. 73, № 2. – С. 48–53.
3. Йод // Русский Врач. – 1915. – № 249 (8 нояб.)
4. Йод // Русский Врач. – 1916. – № 36.
5. Йод в Белом море // Русский Врач. – 1915. – № 148.
6. Сорокина О. Первая мировая война и Россия [Электронный ресурс]. – URL: https://his.1september.ru/article.php?ID=200201506
7. Филончиков Н. М. Водные растворы йода как антисептическая жидкость в хирургии // Воен.-мед. журн. – 1904. – Т. III. – С. 674–679.
8. Чирцова М. Г. 95 лет со дня открытия в Архангельске первого в России завода по производству йода из морских водорослей // Юбилейные и памятные даты медицины и здравоохранения Архангельской области на 2013 год. – Архангельск, 2013. C. 274–281.
9. Экспедиция для добывания йода // Русский Врач. – 1915. – № 48.
